В этом произведении я не обнаружил подлинных героев. Конечно, Степан Калашников умирает так, как того требуют взгляды молодцов своего времени о благородной кончине. Однако, для меня истинный герой – это не тот, кто уходит из жизни «героически», а тот, кто с помощью своего подвига успешно справляется с поставленной задачей.
Основная цель жизни купца Калашникова заключается в том, чтобы воспитать достойными людьми своих детей и младших братьев. К сожалению, его смерть не способствует достижению этой цели. Дети остаются под опекой братьев купца, о которых известно очень мало, и, вероятно, самим им требуется поддержка более опытного родного человека. О жене купца, Алене, говорить даже сложнее: надежд на её будущее мало. Ещё будучи замужем, она часто нарушала нормы поведения своего времени, например, выходила на улицу одна, без спутника из числа родственников или других женщин. Можно лишь предположить, каково будет её существование в статусе вдовы.
Даже безграмотный мигрант Спартак осознал, что для свободного человека неприемлемо рисковать своей жизнью ради развлечения других. В то время как «честному купцу» Калашникову это понимание недоступно. Ему, безусловно, предстояло множество возможностей стать «настоящим героем». Он мог бы последовать по пути Спартака, восстав против разложившейся власти безумного царя и его сообщников. Альтернативно, он мог бы поступить как персонаж фильма «Ворошиловский стрелок», осуществив наказание, но не жертвуя при этом своей жизнью. Калашникова также ждала возможность эвакуировать свою семью в страну, где царят законы и порядок, а не произвол и беззаконие. Однако он даже не рассматривает эти альтернативы.
В данном тексте поднимается любопытная тема: может ли слабый человек стать истинным героем. Степан Калашников — это узко мыслящий персонаж, который придерживается стереотипов своего времени. Он позволяет другим манипулировать собой, опираясь на такие понятия, как «честь» и «совесть», не осознавая, что это лишь инструменты, которые власть использует для навязывания выгодных ей правил и моделей поведения. Калашников не блещет умом и в личной жизни; он доверяет не своим наблюдениям, а словам жены о её верности.
Для меня особенно огорчительно, что Калашников вновь высказывает бедные суждения о том, что Иван IV является православным монахом. Если бы он хотя бы ознакомился с Новым Заветом, то осознал бы, что Иван IV подлежал отлучению от церкви и проклятию задолго до тех событий, о которых идет речь. То, что церковь этого не сделала, лишь демонстрирует предпочтение этой церкви земным властям перед высшей духовной истиной. Однако это ее выбор, который вовсе не обязательно должен разделять верующий в Бога человек.